А. П. Степановъ.
Приказъ
по 1-му Чешско-Словацкому стрѣлковому «Яна Гуса» полку.
Ст. Нурлатъ.
№ 1322-а. 17-го іюля 1918 г.
1
Передъ моимъ отъѣздомъ изъ Челябинска, командиръ корпуса приказалъ мнѣ передать Вамъ, дорогіе братья, свой привѣть и принять дань восхищенія передъ Вашимъ героизмомъ, о чемъ счастливъ объявить всѣмъ офицерамъ и стрѣлкамъ родного мнѣ полка.
2
Дорогие братья!
Нѣтъ предѣловъ моему счастью быть снова послѣ крайне тяжелыхъ переживаній и вынужденнаго отсутствія въ Вашихъ красиво-доблестныхъ рядахъ, нѣтъ предѣловъ моему восхищенію передъ безконечнымъ рядомъ совершенныхъ Вами подвиговъ героизма и неуклонной волей довести до конца разъ начатое дѣло, нѣтъ предѣловъ моему преклоненію и благодарности за начавшееся сразу широкой волной освобожденіе моего народа изъ подъ ига террора и грубаго насилія и возрожденіе его національнаго чувства.
Неоцѣнимое, непереживаемое дважды и великое время. Изъ устъ своего родного брата русскій человѣкъ впервые начинаетъ понимать, что онъ русскій и это пробужденное сознаніе останется уже на вѣки. Безконечно любя Россію и видя ея грозное падение въ грязную, вонючую и глубокую яму, я жестоко болѣлъ душой; но вотъ встали Вы, мои искренне дорогіе братья, Вы, революцонно-творчѳской работѣ которыхъ въ теченіе года я отдавалъ всѣ свои познанія и всю свою душу, на защиту попранныхъ правъ и свободъ, и энергично зашевелила онѣмѣвшими членами родная страна. Если бы Вы захотѣли отблагодарить меня за маленькую пользу, прінесенную Вашему дѣлу, то, собравшись всѣ вмѣстѣ и продумавъ цѣлою тысячу лѣтъ, не придумали бы лучшей награды, чѣмъ ту, которую принесли моему истерзанному народу.
Но перейдемъ къ моменту.
Всякій революціонеръ долженъ дерзать, долженъ творить.
Ваше дерзаніе сказочно и міровая исторія такихъ примѣровъ не видѣла!
Какъ по мановенію волшебной палочки падали города передъ горсточками почти невооруженныхъ людей на протяженіи 10 тысячъ верстъ, гибли тысячами подъ несокрушимыми ударами чешскихъ соколовъ каторжане-опричники, освобожденные изъ тюремъ совѣтскими властями, этими мизерабельными лакейчиками германской разнузданности и дикаго произвола.
Вы сказали: прочь грязныя лапы! Вы уже достаточно запачкали святыя одежды свободы, равенства и братства: и безпомощно повисли онѣ и только злобный вой шакаловъ соціализма раздается еще по необъятнымъ полямъ и лугамъ необъятной Россіи. Скоро замолкнетъ и онъ.
Но я заклинаю Васъ, я, безконечно любящій свою Россію, не останавливаться на половинѣ дороги, а перейти не медля ни минуты къ творческой, созидательной работѣ. Въ какую форму она можетъ для Васъ вылиться? Вы видите, что Россія лежитъ поверженная во прахъ.
Что за причины этого?
Во-первыхъ, темнота Русскаго народа; во-вторыхъ, полное отсутствіе національнаго самосознанія; въ-третьихъ, проигранная нами война изъ- за отсутствія техническихъ средствъ, полной неподготовленности команднаго состава и, какъ слѣдствіе этого, ея предолжительность, сломившая духъ сопротивленія; въ-четвертыхъ, революція, въ которой толща народа, благодаря своей темнотѣ, совершенно не разбиралась; въ-пятыхъ, ежедневныя «еремѣевскія» ночи коммунистическаго, Ленино-Троцкаго правительства, съ его похабнымъ Брестскимъ миромъ.
Вотъ Вамъ картина, болѣе чѣмъ мрачной, русской дѣйствительности.
Вы не исправите всего этого сразу. Для этого нужна, созидательная работа цѣлыхъ поколѣній: но вдохнутъ живую струю истиннаго народовластія, вспрыснуть цѣлительный бальзамъ національнаго самосознанія, чести и достоинства, сплотить всѣ классы на почвѣ безпощадной борьбы съ австро-германскимъ имперіализмомъ, — Вы можете.
Не забывайте, что народъ Русскій, этотъ богатырь, этотъ сѣверный медвѣдь, уже начинаетъ расправлять свои могучія лапы и смертельны будутъ обнаглѣвшему противнику его послѣднія объятія.
Жребіи брошенъ!
Міровая роль совершена!
Будьте рыцарями и несите свѣточъ національнаго самосознанія единокровному Вамъ братскому Русскому народу.
Подлинный подписалъ: Командующій полкомъ, капитанъ Степановъ.
Съ подлиннымъ вѣрно: Полковой адъютантъ, прапорщикъ Ф і а л а.
Въ ночь на 18-ое іюля, командующему большевицкими войсками товарищу Полупанову, главнокомандующимъ фронтомъ товарищемъ Тухачевскимъ, вновь было приказано взять Мелекесъ, что первымъ и было выполнено.
Поставленные въ извѣстность объ уходѣ большевиковъ обрадованными жителями, мы довольно смѣло подходили къ Мелекесу и неожиданно были встрѣчены сильнымъ огнемъ. Пришлось давать бой, который не отличался отъ всѣхъ предыдущихъ и базировался исключительно на обходахъ фланговъ, чего большевики не выдерживали.
Отрядъ товарища Полупанова былъ начисто ликвидирован, а красные, двигавшіеся по тракту со стороны Ставрополя, получивъ свѣдѣнія о взятіи Мелекеса, повернули прямо на сѣверо-западъ, предполагая, видимо, попасть раньше насъ къ мосту черезъ Волгу.
Нужно было вновь перерѣзать имъ путь и сбить ихъ разсчеты. Пока въ Мелекесѣ мною устанавливалась на мѣстахъ власть и элементарный правовой порядокъ, красные, собравъ рѣшительно всѣ силы, бывшія въ ихъ распоряженія на этомъ фронтѣ, при поддержкѣ значительной артиллеріи (8-ми орудій, 2-хъ авто- броневиковъ и двухъ бронированныхъ поѣздовъ), сами перешли въ рѣшительное наступленіе и первоначально имѣли успѣхъ, когда удачнымъ огнемъ артиллеріи разбили въ нашемъ головномъ эшелонѣ нѣсколько вагоновъ, одинъ изъ которыхъ былъ со снарядами.
Исключительный героизмъ и хладнокровіе ударниковъ, подъ командой прапорщика Мусилека и 2-ой роты прапорщика Фишера, помогли дѣйствительно уничтожить большевиковъ.
Характерно послѣднее донесеніе по аппарату товарища Полупанова: «И всѣ мои войска разбиты и всѣ машины я потерялъ, и остался я одинъ, и самъ я боленъ и самъ я уѣзжаю», но еще болѣе характеренъ предыдущій обмѣнъ мнѣній большевицкихъ командующихъ: «Какого-жъ . . . вы, сукины сыны, не высылаете помощи?" Отвѣть: «а гдѣ же въ .... мы тебѣ ее, мерзавецъ, найдемъ».
Было ясно, что дорога на Симбирскъ открыта! Дабы не дать возможности большевикамъ уйти на судахъ вверхъ, я выдѣлилъ 3-ью и 4-ую роты со взводомъ артиллеріи, подъ командой прапорщика Новотнаго, со спеціальной задачей перерѣзать имъ путь по Волгѣ въ раіонѣ ст. Майна.
Къ этому же времени изъ Самары отъ начальника штаба отъ 21-го іюля я получилъ телеграмму, съ подробной оріентировкой о ходѣ операцій по правому берегу Волги отряда Народной Арміи, подъ командой подполковника Каппеля, которую привожу дословно:
"Полковникъ Каппель 16 часовъ 15 минуть доноситъ
изъ деревни Ключищи (юго-зап. гор.), что красные будто бы собираются ухо-
дить изъ Симбирска. Утромъ высланы подрывники взорвать желѣзную дорогу
на Инзу. Продолжаетъ движеніе и вообще будетъ торопиться исполнить задачу.
Относительно частей противника, на правомъ берегу имѣются свѣдѣнія, что от-
рядъ Гая сегодня отступаетъ на линію Бектяшка, затѣмъ Мордово и Елаеуръ,
гдѣ предполагаетъ занять позицію. Сообщите Ваше положеніе и предположеніе.
Рѣчной флотиліи приказано сегодня энергично продвигаться впередъ вверхъ по
рѣкѣ.
Самара, 21-го іюля, № 317.
За начальника штаба, подполковникъ Петровъ".
Относительно этого отряда я былъ кратко информированъ въ Мелекесѣ полковникомъ Чечекомъ. Для единства дѣйствія отрядъ подчинялся мнѣ, но его силу и мѣсто расположенія я выяснить не могъ. Стало совершенно ясно, что теперь вся задача должна свестись, во-первыхъ, къ тому, чтобы быстрымъ налетомъ не дать большевикамъ взорвать Александровскій мостъ черезъ Волгу и поддержать Каппеля, а, во-вторыхъ, предупредить Ставропольскую группу красныхъ и не дать ей возможности переправиться у Симбирска.
Задача была выполнена ударниками, форсировавшими мостъ. Вслѣдъ за ними переправился на ту сторону и я, во главѣ 9-ой н 10-ой ротъ. Отрядъ подполковника Каппеля входилъ въ это же время въ городъ съ юго-запада. Я немедленно выдѣлилъ ударниковъ для прочнаго занятія ст. Симбирскъ, а роты построилъ у моста во взводныхъ колоннахъ.
Не могу обойти молчаніемъ чуткаго отношенія къ молодой Народной Арміи, простыхъ стрѣлковъ-ударниковъ.
Какъ только я перешелъ мостъ, ко мнѣ подошли ударники и заявили: «Брат- ше Плюковнику! Мы уже взяли много городовъ и много разъ били большевиковъ. Пустъ русскія войска входятъ въ городъ, — это имъ подниметъ настроеніе н дастъ увѣренность въ своя силы».
Симбирскъ былъ взятъ!
Къ вечеру того же дня были получены свѣдѣнія, что Ставропольскій отрядъ красныхъ показался въ раіонѣ Краснаго Яра (деревня на лѣвомъ берегу Волги, юго-восточнѣе Симбирска). Туда былъ мною направленъ для ликвидаціи поручикъ Кутельвашеръ съ двумя ротами и этотъ доблестный офицеръ разбилъ на голову эту банду.
Гор. Загребъ,
5-го іюля 1926 года.